Антон Кулаков - Нечего прощать[СИ]

Богатые рты, щедро населенные сильными, но далеко не своими зубами вгрызались в искусно приготовленную плоть, с удовольствием прожевывали и утверждали, что таких яств не ели очень давно, и выбор повара, а особенно выбор мяса был восхитителен.

Первая леди города, супруга мэра, известная своим строительным бизнесом поймала Катю и сказала:

— Екатерина Михайловна, кто ваш повар. Я готова бросить мужа и уйти к нему, — и она рассмеялась, — хотя я еще подумаю о мяснике, потому что никак не ожидала, что ваши мясные деликатесы окажутся столь изысканными и утонченными.

— Спасибо вам за теплые слова, — сказала Катя, — на самом деле в мои планы входит заняться ресторанным бизнесом. Мне кажется, что с моими способностями, я могла бы неплохо заработать.

— Судя по выбору меню, подбору повара и ингредиентов, хочу сразу подписаться в долу, — сказала Первая леди и поймала на ходу известную певицу городского масштаба, — Каролка, — произнесла ей Первая леди, — как тебе мясные деликатесы.

Певица, которую на всех концертах продували ее известной ветродувкой вытянулась в лице, будто сейчас этот самый механизм заработает и ее платье начнет развеваться на ветру, будто она стоит на носу «Титаника» и пытается петь.

— Это просто восхитительно! — сказала она, — а закуски покупные?

— Нет, — гордо ответила Катя, — все приготовлено сегодня лучшими поварами специально для нашего торжества.

— Я просто восхищена, — сказала Каролка, — Катенька, это такой успех! Эти колбасы могут свести с ума кого угодно! Кто ваш мясник?

— На самом деле все охлажденное мясо я заказала в Интернете, — ответила Катя.

— Как современно, — поддержала Первая леди, — вы запишете мне адрес сайта, я хочу чтобы моя кухарка закупалась там же.

— И мне! — аукнулась Каролка.

— Кстати, — сказала Первая леди Каролке, — Катя ищет партнера в открытии ресторана.

— Правда? — удивилась певичка, — это так здорово. Я бы с радостью составила вам компанию — уж очень я потрясена вашим чутьем и способностью подбирать меню. Фреди! — позвала Каролка и к ней скоро подошел видный мужчина с яйцевидной лысой головой и легким гибридом седой бородки и небритости, — это Фреди, — показала Каролка, — мой муж. Представляешь, дорогой, Катя согласна с нами в доле сделать ресторан!

— Это очень хорошая мысль, — согласился мужчина деловито посвистывая, — потому что ваше мясо просто тает во рту. Я не знаю что вы с ним делаете, но такой ресторан сорвет куш за первый же месяц. По крайней мере я точно знаю — все кто присутствуют здесь просто побегут на его открытие, настолько они впечатлены. И я не просто так это говорю. Чистая правда. Пойду поймаю Ди, — сказал он Каролке, — он мне показывал еще какой–то вид закуски, которую я не успел здесь попробовать.

— Ох ж этот Ди, — сказала Каролка Первой леди, — Фреди носится с ним как с писаной торбой.

— Тебя это раздражает?

— Ничуть, — сказала Каролка, — я знаю что они переспали уже, но Фреди не очень доволен. Он написал ему какую–то сопливую песню, совершенный шлак, прошлогодний кошмар какой–то. И всерьез думает, что этот «Титаник» будет пользоваться успехом.

— А твой Томек как? — спросила Первая леди, — ты же все еще с ним?

— Вроде да, но знаешь, он начал меня утомлять. Делает какую–то бесконечную штамповку, однообразную до идиотизма. Даже мальчики–рокеры, косящие под американских тинейджеров и поющих по–шведски выглядят гораздо живее и сочнее.

Катя была очень далека от этой музыкальной темы, но слушала, кивала и с радостью поддакивала. Конечно, в иной ситуации она бы подвергла эти разговоры грозному осуждению, однако общество, в которое Катя так стремилась, на поверку оказалось совершенно другим и даже излишне демократичным — ее даже охватило беспокойство, что Мэр города, уважаемый семьянин, за которого она сама не раз голосовала на выборах, мог тоже оказаться «того», и у него тоже водился свой Ди, Фредик и прочий ужас. А сейчас ей пришлось притворяться, что в ее низшем, мещанском слое, принято осуждать и подавлять, когда мальчик дружит с мальчиком в ЭТОМ смысле. Но теперь уже поздно, придется притворяться, что для тебя это нормально. Может сказать им что ее муж тоже гей, и сын, в сущности тоже? Или не надо.

— Катя, — спросила Каролка, — а почему вы позвали этих лысых неудачников? — она показала на Ронгедалей.

— А мне нравятся их песни, — сказала Катя.

— Соглашусь, что их «Только минута» была неплоха. Но на фоне песен Фреди — слабее намного.

Катя не знала как все это комментировать, так как песни Фреди от других композиторов она отличать не умела совершенно. И тут ее взору предстал шок — Фреди и Ди прелюдно целовались прямо на глазах у всех. И этот поцелуй никого не задевал и не заботил, потому что люди уважали проявление чужих чувств, а Кате так и хотелось показать на них пальцем и закричать что–то базарное. Но она сдерживалась, поскольку того требовали условия игры. Итак, на ресторан себе она уже наторговала. Что бы такого дальше сделать? Конечно — перетащить мужа из авиабизнеса в строительный, и потому она прямо спросила Первую леди:

— Скажите, а если мой муж продаст свои авиационные дела, вы бы приняли его в свое дело с деньгами?

— Ну, — ответила Первая леди, — в нашем деле очень важны не только деньги, но еще и умение работать, старание. Все это тоже залог успеха.

— Мой Витя очень способный, — сказала Катя, — уверена, если бы не поездка в Смоленск, он был бы здесь и очень вам понравился.

— Я хочу в это верить, — сказала Первая леди, — а пока что мне очень нравится ваш мясник. За такое мясо надо сразу давать Нобелевскую премию. Кстати, а из ваших соседей здесь есть кто? Я что–то никого не вижу. Я хорошо знаю Анастасию Гордееву, второго такого человека в городе просто нет. Я так переживала, когда она болела, но ее достойно заменил ее крестник. Видный малый, он далеко пойдет.

Катю так и передернуло, она откровенно не знала, что ей говорить про Гордеевых, которых она продолжала ненавидеть, но из положения вышла достойно:

— Я их приглашала, — ответила Катя, — но вы же слышали про несчастье с ее братом. Такой ужас.

— Да, — произнесла Первая леди, — странный взрыв. Вы же его видели?

— И ужасно испугалась. Мы же с ними дружим, — пояснила Катя, — моя приемная дочь собирается за племянника Анастасии замуж.

— Ого! Вот в чем дело!

— Я бы отменила этот прием, но меня Анастасия переубедила, и потом столько всего было куплено уже и заказано.

— Я полностью с Вами согласна, — ответила Первая леди, — не надо упускать момента, — зато теперь у вас будет свой ресторан, и свое дело. Может и с мужем вашим я познакомлюсь и возьму его партнером в мои дела.

Катя отправилась на прогулку по патио и везде ее хвалили за выбор угощения и поваров — настолько все запомнили именно мясные продукты того вечера. Про себя она ужасно сожалела, что Вика ушла, ведь все это, по сути — следствие ее способностей. Хотя зачем всем этим людям об этом знать — в высший свет с таким огромным успехом ворвалась она — Катя, а не какая–то служанка, на шее у которой висит десятилетний ребенок. Где же сейчас эта Вика, где спряталась, чего ищет.

Катя прогнала неудачные мысли — ну ее эту Вику, подумаешь ребенка минет заставили сделать — ведь большего могла добиться, а ребенка к психологу направить и все исправится само собой. А теперь что ей делать — бегать и искать капризную девчонку и умолять вернуться? Ну ее к черту, сама справлюсь, — думала Катя. Что у меня, своего вкуса нет что ли?

Антон дремал и видел чудесный сон — он и Андрей были вместе на берегу озера — только они двое и никого рядом. И Антон прикасался к нему губами, ласкал его, раздевал… И они занимались любовью на песчаном пляже, и никто их не беспокоил, а они наслаждались обществом друг друга и ничто не могло сравниться с блаженством от этой любви, на нежном берегу в тени величественных сосен. Антон помнил прекрасно этот замечательный запах, исходивший от Андрея, когда тот возбуждался. Этот тонкий аромат, ни на что не похожий запах его пота, такого любимого, стойкого и нежного.

От сновидений Антон пробудился услышав звонок в домофон. Вскочив с дивана, он подошел к двери и стал вслушиваться. Гнида открыла дверь и впустила кого–то, сказав Полине:

— Бабушка, это к тебе!

Пришедшей гостьей оказалась Ирина. Войдя в прихожую она смерила Гниду взглядом, та постаралась вести себя как можно более правильно и мягко:

— Позвольте ваш плащ, — говорила она, — вы не слишком устали в дороге? Вам предложить тапочки? Хотите, я заварю чай? — а сама в это время Гнида нащупывала остатки отравы лежавшей в ее нагрудном кармане, про себя думая — одну на тот свет сейчас отправлю, а потом вторая до кучи: